Настоящее и будущее телемедицины

«Телемедицина должна стать для врачей дополнительным инструментом помощи пациентам. Но никакие технологии не могут заменить им очное общение. Очень важно, чтобы мир, который так или иначе придет к телемедицине, это понимал и учитывал, прежде всего, интересы как врачей, так и пациентов», – считает Ирина Каргальская, руководитель комитета «Пациентоориентированная телемедицина» при Всероссийском союзе пациентов. По словам нашей собеседницы, сейчас в России телемедицина развивается в основном благодаря действиям энтузиастов из медицинского сообщества. Но массового внедрения телемедицинских технологий можно будет ожидать только после принятия стандартов и тарифов в рамках госгарантий.

Согласно свежему исследованию холдинга «Ромир», выпущенному ко Всемирному дню здоровья, только 26% россиян знакомы с телемедициной. 42% опрошенных имеют о ней примерное представление, а 32% ничего не знают. Только 3% россиян, которые осведомлены о телемедицинских услугах, регулярно пользуются онлайн-консультациями. 10% делали это хотя бы раз, 21% собирается попробовать их, а 69% вообще не собираются обращаться к ним.

С Ириной Каргальской мы поговорили о том, как повлияла на развитие телемедицинских услуг в России и в мире пандемия коронавируса, с какими препятствиями сталкивается телемедицина и каких «перекосов» при ее внедрении необходимо избежать.

Пандемия как катализатор

Для многих стран пандемия стала катализатором, ускорившим внедрение и распространение телемедицинских услуг. Примером стали государства, где еще в марте 2020 года «отпустили телемедицину на волю», указывает Ирина Каргальская. Весь мир попытался последовать этому примеру — у всех была одна задача: снизить количество походов пациентов в лечебные учреждения, чтобы минимизировать вероятность заражения. Исключением не стала и Россия.

Ирина Каргальская: «В США и Европе в первые месяцы пандемии начали проводиться удаленные консультации пациентов онлайн и по телефону в огромных количествах. В нашей стране было проведено гигантское количество консультаций между региональными и центральными профильными ЛВУ в формате «врач – врач», многие медицинские центры тоже наладили дистанционное консультирование «врач – пациент». Телемедицинские врачебные консультации проводились в условиях ограничения плановой помощи хроническим больным на тему онкологических, кардиологических и других видов заболеваний. Конечно, это отчасти помогло пациентам, потому что ограничения оказались очень существенными. Люди не могли попасть к специалистам очно. Операции, которые можно было отложить, были отложены. Часть медицинских онкологических учреждений пытались оказывать помощь в прежних объемах, но, как известно, нередко заболевали коронавирусом сами врачи. Поэтому те телемедицинские консультации, которые были организованы, — сильно помогли».

Про энтузиастов и препятствия

«Работа телемедицинских центров в первые месяцы пандемии развивалась по инициативе многих медучреждений и даже просто крупных компаний. Но она была организована в спешке, поэтому не все было сделано наилучшим образом», – рассказывает наша собеседница. Кроме того, правовые ограничения препятствовали оказанию телемедуслуг на уровне крупных медицинских организаций. Непомерная ответственность, лежащая на врачах, также не способствовала их развитию.

Ирина Каргальская: «В Москве неплохо работал и работает специализированный телемедицинский центр по консультированию больных с коронавирусом. Сбербанк запустил онлайн ряд сервисов с консультациями по COVID-19 для пациентов в регионах. Однако они не были встречены врачами с большой радостью. Почему? Да потому что лечащие врачи государственных поликлиник, которые вели пациентов на своих участках, ставили им диагнозы, отвечали за схему лечения и в конечном счете за жизнь пациентов, боялись доверять дальнейшее общение с пациентами неизвестным врачам кол-центров. Ведь любая ошибка врача телемедицинского центра, который не несет ответственности за пациента, могла бы повлечь за собой наказание реального лечащего врача.

Были и положительные моменты: врачи удаленно вели многих больных с COVID, пытались предотвратить осложнения, направить пациентов на госпитализацию в случае необходимости. Но, к сожалению, в этом опыте было очень много недочетов, из-за которых существенного скачка в развитии телемедицины не произошло. Огромное количество правовых ограничений остаются без изменений до сих пор. Отсутствие выработанных тарифов на телемедицинские услуги, на помощь, оказываемую посредством телемедицинских технологий, также являлось тормозящим фактором».

Про удаленную реабилитацию

Одно из направлений, где телемедицина доказала свою эффективность — реабилитация пациентов, перенесших коронавирус, а также другие виды реабилитации. По словам Ирины Каргальской, роль телемедицинских технологий в реабилитации трудно переоценить, особенно когда очные визиты в медучреждения затруднены.

Ирина Каргальская: «В мае 2020 года Минздрав выпустил методические рекомендации для пациентов, которые перенесли COVID. Впервые в истории нашей страны на таком уровне прозвучало слово «Телереабилитация». Однако тарифы для телереабилитации выработаны не были, и сама услуга не отлажена. Так что некоторые регионы на территориальном уровне смогли внедрить телереабилитацию, другие же — нет. Вследствие того, что правовой фактор и отсутствие тарифов тормозили внедрение услуг, телереабилитацией начали заниматься отдельные смельчаки — наши коллеги в Екатеринбурге тому пример.

Мы вместе с Национальным медицинским исследовательским центром реабилитации и курортологии запустили групповую телереабилитацию пациентов, перенесших COVID. Люди в группах по 40-50 человек занимаются онлайн. Технология, которую мы совместно разработали, нашла отклик и среди врачей, и среди пациентов. Более 20 регионов задействованы в этом проекте. И он показал, что такая форма реабилитации очень нужна в нашей стране, в которой 50% территорий удалены. Но до постановки этого опыта в рутинную практику, в стандарты лечения, чтобы все в стране этим могли пользоваться — к сожалению, не дошло.

Также в прошлом году мы начали проводить телереабилитацию пациенток после мастэктомии. Проводится мониторинг на предмет ранних послеоперационных осложнений, удаленно проводится разработка руки с оперированной стороны. Мы добились значительных успехов: 80% пациенток благодаря телереабилитации вернули подвижность руки и отправились на следующий этап терапии.

Попытки применения телереабилитации предприняли и детские специалисты в нейрореабилитации и патологии речи. Были внедрены сервисы дистанционной поддержки детей с родителями. Мы совместно с Научно-исследовательским институтом неотложной детской хирургии и травматологии Рошаля запустили сервис дистанционной реабилитации детей после тяжелых нейротравм. Очная реабилитация, напомню, была недоступна — многие медучреждения были закрыты на карантин, а многие врачи были больны.

Все эти примеры можно назвать фрагментарными действиями — каждый медцентр пытался по-своему оказывать телемедицинские услуги».

Про будущее телемедицины

Можно сколько угодно говорить про технологии, но если они существуют в отрыве от реальных нужд и задач врачей и пациентов — все усилия разработчиков будут равны нулю. Если обычный врач не готов потреблять технологии, использовать их в ежедневной практике — прорывов не будет. Вот почему наша собеседница говорит, что развитие телемедицины — это долгий и сложный путь.

Ирина Каргальская: «Вследствие пандемии во всех государствах, во всех системах здравоохранения наблюдается экономический коллапс. И наш Минздрав, и любые другие страны сейчас думают, каким образом можно экономить, как оказывать помощь пациентам, поддерживать их, лечить наиболее эффективно. И задача телемедицины, если она будет правильно использоваться, — мониторить хронических пациентов, потому что это огромные расходы здравоохранения. Снизить количество случаев попадания в больницы пациентов в тяжелом состоянии, снизить количество койко-дней.

Мы неизбежно придем к использованию телемедицинских технологий — это вопрос выживания. Но важно понимать, что никогда и ничто, никакие технологии не заменят очной медицины, осмотра, общения врача с пациентом. Телемедицина должна стать равноценным, полноправным инструментом там, где нет возможности или необходимости личного общения с врачом. Пандемия привела нас к тому, что медицинские организации вынуждены считать деньги. А сокращение визитов к врачу, сокращение числа госпитализаций, сокращение числа осложнений, если удаленные рекомендации будут выполняться правильно, — могут помочь здравоохранению. Но самое главное — чтобы не случилось перегибов, когда к врачу невозможно будет попасть очно. Телемедицина — это вспомогательный инструмент, и она ни в коем случае не должна претендовать на замену живого общения врач – пациент».