В эпоху всепобеждающей цифровизации не только жить и работать, но и учиться гораздо сложнее, чем прежде. Гэри Смолл и Гиги Ворган, авторы бестселлера «Мозг онлайн. Человек в эпоху Интернета», приводят такую статистику: цифровому поколению (digital natives, иначе – цифровые аборигены) скучны традиционные лекции в поточных аудиториях, да и в целом за партами они не готовы сидеть. Те, кому сегодня от 18 до 34 лет, склонны к осмысленному чтению с глубоким пониманием прочитанного на 28% меньше, чем их ровесники из 1982 г. Так каким же образом учить чему-то цифровое поколение?

Учить подобное подобным

Мы живет в меняющейся среде, в которой взаимодействия перемещаются из реального мира в онлайн. Из розничных магазинов пропадает обслуживающий персонал. Биржевые роботы-трейдеры за миллисекунды автоматически проводят миллионные сделки. Автоматизированные конвейеры собирают автомобили и другую сложную технику без рабочих. По разным оценкам, до 85% профессий, которыми будет владеть следующее поколение работников, сегодня попросту не существует.

Компетенции XXI века включают вычислительное и критическое мышление, способность к совместной работе, коммуникативные навыки и креативность.

Энтони Сальсито, вице-президент Microsoft
по работе со сферой образования 

Окончить вуз и провести затем всю жизнь, последовательно оттачивая на практике однажды полученные в его стенах знания, — такой подход в наши дни уже не работает. Информационные потоки невиданной прежде плотности и интенсивности размывают величественное здание классической высшей школы. Сегодня необходимо учиться непрерывно и эффективно; в сжатые сроки переквалифицироваться, сохраняя высокую производительность труда в уже освоенной области — и не терять при этом постоянной открытости новому.

Вуз ждёт перемен

В современном мире процесс обучения в вузе всё явственнее превращается из некоего таинства в услугу. Причём общедоступную и непрерывно востребованную самыми широкими массами. Без цифровых средств доставки знаний тут никак не обойтись.

Вузам предстоит серьёзная перекройка структуры своей работы в соответствии с тем, что необходимо их слушателям, нацеленным на формирующийся сегодня новый рынок труда. Создать портал и приложение, а также заменить лекции в аудиториях онлайновыми трансляциями — не значит выстроить цифровой вуз. Перемен требуют решительно все аспекты высшего образования, начиная с отбора в студенты. Какой вообще смысл во вступительных экзаменах, если обучение ведётся через Интернет, а фактическую оценку знаниям выпускника в любом случае будет давать работодатель?

Академическая система обучения по сути своей инертна, новые веяния проникают в университетскую среду с трудом. По данным недавнего опроса Times Higher Education, подавляющее большинство ректоров и проректоров ведущих мировых вузов соглашаются, что их университеты к 2030 г. будут выдавать полноценные дипломы онлайновым слушателям. Но они же при этом не верят, что цифровое обучение к этому сроку станет популярнее традиционного сидения за партами и личного присутствия в лабораториях.

Гораздо активнее меняются различные курсы обучения и переподготовки, и они могут подать хороший пример. Тем более, что всё больше работодателей с охотой заполняют вакансии выпускниками онлайновых курсов, способными предоставить примеры толково выполненных прикладных работ, а не вчерашними студентами без малейших практических навыков.

Почти везде, где есть доступ в Интернет, учащиеся способны проводить реалистичные лабораторные работы в полностью цифровом формате, — недорогом и безопасном. Смешанная реальность и цифровые двойники позволяют проводить немыслимые прежде практические занятия в самых различных областях. Причём не только где, но и когда угодно. Ведь классическое обучение подразумевает повышенную концентрацию времени и внимания на учёбе — а далеко не каждый, кто нуждается сегодня в высшем образовании, может позволить себе проводить в университете по восемь-десять часов в сутки.

Цифровое мерило вовлечённости

Старая «метрика» прилежание сегодня меняется на вовлечённость. Причем это актуально как для традиционной аудитории, так и для Интернета, о чем мы и расскажем на двух примерах.

Вовлеченность должна показывать, насколько студент погружён в процесс получения знаний, не допускает ли он жульничества при сдаче зачётов и экзаменов, не выкачивает ли свои рефераты и дипломные работы из Интернета. Системы антиплагиата уже достаточно развиты, чтобы выявлять банально списанные тексты, однако лишь самые современные средства позволяют объективно контролировать весь процесс получения и усвоения знаний.

Онлайн-тестирование — популярный вариант оценки знаний в ситуации, когда учащиеся получают знания дистанционно. Но как экзаменующему удостовериться в том, что экзаменуемый отвечает на заданные ему вопросы добросовестно, «из головы», а не пользуется какими-то справочными материалами или банальными подсказками человека, не попадающего в поле зрения веб-камеры? Для этого и предназначены системы онлайнового прокторинга (от нем. proctor — «надзиратель»), востребованные сегодня в первую очередь службами корпоративного обучения, курсами повышения квалификации. Они ставят надёжный заслон использованию сторонних материалов и приложений в ходе онлайн-экзамена, подмене экзаменуемого, голосовым подсказкам и т. п. Пример такой системы – «Экзамус», использующий технологии Microsoft Azure: сервис успешно используется НИУ ВШЭ на вступительных экзаменах для иностранных абитуриентов и ИТМО при проведении онлайн-олимпиады.

В вузе много задач и данные о вовлечённости позволят администрации судить о способностях того или иного лектора удерживать внимание аудитории (онлайновой или офлайновой), автоматически вести точный учёт посещаемости, своевременно выявлять чрезвычайные ситуации, такие как внезапное ухудшение физического состояния кого-то из учащихся.

В российской практике есть хороший пример оценки вовлеченности, причем полученные данные помогают принимать управленческие решения. ИТ-специалисты Финансового университета сначала решили текущие задачи: централизованное управление приложениями в классах, доступ к образовательному контенту из любой локации, хранение большого количества архивных данных. Параллельно пришла идея опробовать нечто действительно оригинальное – интеллектуальный облачный сервис мониторинга вовлеченности студентов. Анализ видеопотока с лекций позволил дать ответ на простой вопрос: интересно ли студентам на лекции. Эти данные собирались для отдельных групп, потоков, дисциплин, педагогов. В итоге руководство вуза получило наглядные цифры и предмет для разговора с преподавателями о том, насколько эффективен образовательный процесс.

Ни одно учебное заведение не избежит влияния новых прорывных
технологий. Традиционным колледжам и университетам – нередко со
столетней историей – грозит запустение, поскольку студенты сегодня сами
вычерчивают свои персональные учебные траектории на насыщенном
альтернативными предложениями рынке. Теперь им доступно и большое
разнообразие школ, и свобода подстраивать под себя темп и уровень
получаемого образования, и множество способов изыскивать средства на это
образование, и по-настоящему ценный для них учебный опыт.

Марк Ист, директор Microsoft по работе
с системой образования в регионе EMEA

Образование — облачная услуга

Специалист будущего — сам себе антрепренёр, ментор и коуч. Это его собственная забота — в каждый момент времени осознавать, какие умения и навыки сейчас востребованы рынком, где можно их приобрести и кому затем предложить свои услуги.

Соответствующим образом перестраиваются и учебные заведения. В мире уже не редкость вузы, например Olin College of Engineering, не владеющие недвижимостью, но предлагающие своим слушателям исключительно востребованные и эффективные онлайновые курсы с хорошо налаженной системой верификации полученных знаний. Образование всё в большей мере воспринимается как услуга — а что может быть более естественным для услуги в современном мире, чем оцифровка и перевод в облако?